только посредством копирования уже сотворённого условия природы - полёта птиц и подобных им. В том и состояла гениальность изобретателя , практически доказавшего правоту своих мыслей!
И всё же А.Ф. Можайский, занявшись проблемами летания не мог знать о тех работах изобретателей, которые велись полным ходом над моделями в поисках удобных конструкций развивающейся молодой науки о воздухоплавании в различных её направлениях, т.е. воздухоплавания на воздушных шарах, проектах аэронефов и др. Человечество в разных странах мира искало способы и возможности поднятия человека в воздух. Павел Дмитриевич Кузьминский (1840-1900 гг..), морской инженер, был одним из организаторов и сотрудником Воздухоплавательного отдела Императорского Русского технического Общества (ИРТО) и был хорошо знаком с Можайским. Вплотную занимаясь исследованиями воздушного винта, в 1880-1890 гг. пытался построить вертолет своей конструкции. П.Д. Кузьминский - ещё один талантливейший изобретатель России. Он не смог пробиться сквозь безмолвный барьер, был «съеден» канцелярскими бумагами. Ряд его гениальных разработок так и не увидели свет.
В 60-70-х годах XIX века все проекты и предложения летательных аппаратов в России рассматривались преимущественно в Главном инженерном управлении Императорской Российской армии (ГИУ). Герман Егорович Паукер (1822-1889 гг.) - крупный специалист по различным вопросам инженерного дела, генерал-лейтенант - ознакомился с результатами исследований Рыкачёва Михаила Александровича (1840-1919 гг.), крупного учёного, академика и директора Главной физической лаборатории, с энтузиазмом исследовавшего воздухоплавание и вопросы авиации, сам высказал ряд соображений о целесообразности создания самолёта. Хорошо осмыслив и произведя некоторые расчёты, он так выразился о своих работах: «В настоящее время нетрудно видеть до какой степени гадательно предложение плавания по воздуху с помощью вращающихся крыльев». Он не смог увидеть будущего в проблемах летания, допуская только подобие птичьих махов природой сотворённых птиц. И так, к сожалению думал не только он. Так думали все ответственные люди, возглавлявшие ГИУ.
8 июля 1878 года Можайский в своём письме ходатайствует о пересмотре заключения комиссии Паукера от 15 июня 1878 года. При этом Можайский отметил, что он просил «… для большего удобства и ускорения хода дела дать возможность иметь честь лично в присутствии комиссии дать ответы на её вопросы на неполноту, неясности или ошибки в моих вычислениях, если таковые оказались. Но эта просьба моя не была уважена…20 июня из канцелярии я получил бумагу, в коей делопроизводитель комиссии г-н полковник Вальберг сообщил, что вследствие поручения председателя комиссии, данного ему ещё 16 июня, он уведомляет меня, что комиссия не считает себя обязанною вступить со мной в объяснение по замечаниям своим на мои вычисления, и что она, сделав своё заключение о моём проекте, представила его уже начальству…
Я желал быть полезным своему Отечеству и заняться разработкой моего проекта, для чего я оставил место своего служения, отказался от другого, тоже выгодного по содержанию и карьере… Я трудился не для своего личного интереса, а для пользы государства и действовал при этом не по личному усмотрению, а по указанию комиссии, назначенной правительством.
Само собой разумеется, что обстановка, в которой я был поставлен и правдивость, которую я могу доказать, не может поощрить человека на пути умственного труда для пользы своего Отечества, равно служить поощрительным примером и для других русских. Зависимость же по изобретениям от иностранцев, оказалась не вполне благоприятной для нас, как это выказалось на минах Лея Уайтхеда» .
Истинный патриот своего Отечества и талантливый человек А.Ф. Можайский продолжает свои исследования, подаёт заявку на оформление своего изобретения и 15 ноября 1881 года получает Привилегию. В ней указывается: «Ниже подписанный и изображённый на чертеже воздухоплавательный снаряд состоит из следующих главных